В сейчас уже дальние русские времена много лет отработал я егерем в охотхозяйстве Тверской (тогда еще Калининской) области. Лицензии на лосей выдавали лишь с установлением устойчивого снежного покрова, чтоб исключить утрату подранков и «слепые» загоны.
Фото создателя.
Хозяйство было областного подчинения, а это значило, что в сезон охоты, по будням, все егеря занимались «товарным» отстрелом лосей для сдачи их на мясо в «общепит».
По пятницам готовили охоты, обрезали зверька в окладах и не страгивали их.
По субботам и воскресеньям воспринимали приезжие команды охотников и организовывали для их загонные охоты на лося и кабана в заблаговременно испытанных местах.
Ввиду того что из вездеходного транспорта у нас был лишь жеребец с санями, оклады старались созодать как можно поближе к проезжим дорогам.
Я был самым юным из егерей, мог тихо отмахать, за денек 20–30 км по лесам, хоть на лыжах, хоть пешком.
Потому почаще всех обрезал животных в окладах и потом выставлял их на стрелков. Беря во внимание, что за сезон было надо взять 10 голов товарных лосей и 5 спортивных (для приезжих установок), опыт охот у меня был солидный.
Метод проведения охот для приезжих был отлично отработанный. Команды приезжали на охотбазу обычно поздно вечерком в пятницу. Днем, на охотбазе, проводился подробный инструктаж коллектива охотников. Потом выезжали к месту проведения охоты.
Останавливались за 500–1000 метров до оклада. Егеря обходили загон, удостоверялись, что зверек не вышел из него. Ворачивались с докладом.
Старший егерь выстраивал стрелковую линию, ставил охотников на номера, в основном на испытанных переходах, с учетом направления ветра и иных причин.
Один-два егеря уходили в оклад, страгивали зверька и не спеша гнали его на стрелков, негромко покрикивая и постукивая палкой по деревьям. Собак с собой старались не брать, под ними лось бежит стремительно, на махах, вероятны промахи по зверьку.
Стрелок, на которого вышел зверек, опосля выстрела с места не сходил, ожидал загонщиков либо старшего егеря. Команды охотников, в основном из Москвы, приезжали различные. Бывали дружные коллективы, с опытом охоты, нормально экипированные, со своими лыжами и белоснежными маскировочными костюмчиками.
С таковыми заморочек не появлялось. Они и с вечера незначительно выпьют, и днем впору встанут. На номерах стоят тихо, не курят, по соседям не прогуливаются. В выставленного зверька, по месту, попадут.
Но почаще команда состояла из 2-3 наиболее либо наименее опытнейших охотников и с ними пять-шесть человек «стрелков», прибывших попить водки и получить кусочек мяса. Вот с таковыми намучились.
Они с вечера начинали «гулять», днем вставали с трудом. На номера шли тяжело и медлительно, ворча под нос, что идти далековато. Естественно, и на номерах с дисциплиной неувязка, то кому-нибудь из их стоять скучновато, и он пойдет к другу покурить, а то и, совершенно сидя на пеньке, задремлет на номере, и зверек мимо него на расстоянии выстрела пройдет.
Это все по следам читается, когда номера снимаешь. При проведении охот для таковых обществ идешь по окладу, гонишь зверька и видишь по следам, что лось идет параллельно стрелковой полосы, «считает стрелков».
Выходит из оклада не своими, устоявшимися, переходами, а старается прорваться вспять, а если не выходит (загонщики не дают), то совершенно открытыми полями уходит. Тогда все приходится начинать поначалу. А денек зимний маленький.
Пока все соберутся и обсудят, пока переедут, пока снова новейший оклад обрежешь и номера расставишь, много времени уходит.
Отлично если к этому времени на морозце «стрелки» в себя придут. Тогда, в наилучшем случае, очередной загон успеешь создать и зверька на номера выставить. А в худшем случае откладываешь охоту на последующий денек.
Бывали случаи, которые могли окончиться и катастрофой. В один прекрасный момент случилось так, что нежданно приехали к нам на базу сходу две команды охотников (что-то сбилось в системе). У нас был приготовлен лишь один оклад, егеря разъехались по домам, оставались лишь два егеря, я в том числе и старший егерь.
Время было позже, и приготовить вторую охоту было нереально. Тогда команды решили слиться, с условием, что лось достанется той команде, чей стрелок возьмет зверька. Обе команды были сборные, в их присутствовали люди с разной подготовкой.
Днем команды с трудом собрались, старший егерь провел инструктаж, все расселись по машинкам и подъехали к месту охоты. К этому времени я уже обошел оклад, удостоверился в наличии 1-го лося снутри и дожидался их на месте подъезда.
Тут я и узрел этих стрелков воочию, состав был пестрый, кто в чем. Особо запомнился мне один стрелок, одетый в темное драповое пальто до колен, на голове каракулевая пилотка, а на ногах кожаные башмаки с насажеными на их резиновыми галошами.
На плече, на веревке, у него висела древняя одностволка, неведомой мне модели. Нужно отметить, что приготовленный оклад имел форму прямоугольника со сторонами приблизительно 700х300 метров и одной стороной примыкал к чистому покосу.
Беря во внимание, что стрелков набралось 14 человек, решили, что стрелковую линию поставим по длинноватой стороне, тем наиболее что и ветер был пригодным. Я был должен отжимать лося от покоса с куртинами кустов, время от времени лоси проходили и там, но изредка.
2-ой егерь шел чащей по диагонали оклада. Старший егерь, специалист, расставил номера на дорожке, проходящей по лесу. Естественно, стрелка в черном пальто поставил на самый 1-ый номер, фактически на кромке покоса, за низкой елочкой.
Метрах в 70 от него стоял последующий стрелок, оказалось, из иной команды. Начался загон. Я медлительно иду по границе леса и покоса, покрикиваю, сучки ломаю. По времени понимаю, что зверек уже был должен выйти на номера, но выстрелов не слышу.
Предполагаю, что лось «считает» номера — так позже и оказалось. Когда до стрелковой полосы осталось метров 200, я вижу лося, который осторожно, с остановками, идет в сторону стрелков.
Я ломаю еще ветки, чтоб зверек все-же вышел на их. В итоге лось идет меж 2-ух последних номеров. Эти стрелки, наверняка, чтоб иной команде не досталось, не допустили зверька в меру и открыли стрельбу, позже высчитали 80 метров.
Два выстрела соединились в один. Я вижу, лось падает. И здесь начинается. Последний номер в собственных башмаках, по колену в снегу, отбросив свою одностволку в сторону, с ножиком в руках бежит к упавшему лосю. Я иду туда же.
Стрелок подбегает к зверьку — отлично еще, что разума хватило со спины подойти, — хватает лося за ухо. В этот момент зверек встает!!! Стрелок падает в снег. Лось в два прыжка прячется за деревьями.
Выстрелить я не сумел, и не готов был, и стрелок мог попасть под выстрел. Все в шоке.
Я удостоверяюсь, что стрелок в порядке, и иду докладывать старшему егерю. Эмоции (Эмоции отличают от других видов эмоциональных процессов: аффектов, чувств и настроений), которые выплескивались на этого стрелка, публиковать недозволено. Естественно, команда от охоты отстраняется за нарушение правил облавных охот. Охота прекращается.
Подранка актируем, его мы добрали на последующий денек. Узрели, что пуля прошла по горбу и задела один из остистых отростков, что и привело к краткосрочному шоку. Много лет спустя, я поглядел кинофильм «Индивидуальности государственной охоты», вспомянул этот вариант – на настоящих событиях кинофильм снят.
2-ой вариант, чуток не приведший к катастрофы, произошел уже при совершенно остальных критериях. Я и еще двое егерей во главе со старшим егерем, в ноябре, по маленькому снегу занимались товарным отстрелом лосей. С нами напросился приезжий юный охотник, «чтоб набраться опыта, без роли в доле».
Запрягли жеребца в сани на больших копыльях, старший егерь посадил в сани собственных 2-ух зверовых лаек, чтоб зверька ранее времени не спугнули, пока мы на переходы не встанем, сам сел и приезжего охотника с собой посадил.
Поехали по лосиным местам. Мы, юные егеря, пешком круги нарезаем, свежайшие следы отыскиваем. Вышло вырезать свежайший след большого кабана, в углу старенькой делянки, в зарослях юных елочек. Лицензия была.
Стремительно расставились по углам ельника, на границах со зрелым лесом, чтоб прострел был. Приезжий охотник тоже на номер встал. Старший егерь на входном следу собак накинул и сам там встал. Собачки отыскали зверька стремительно и заголосили.
Лишь кабан большой, опытнейший попался, из маленького плотного ельника не выходит, отгонит собак и снова стоит. Так вышло, что стоял этот кабан недалеко от этого приезжего охотника. У того и «взыграло ретивое», с номера он сошел и стал в плотные елочки потихоньку заходить, на лай, а там даже с ружьем не развернуться.
Собаки его услышали и поднажали на кабана, тот и погнал их. Собачки от кабана в летнюю пору под ноги охотничку, кабан — за ними.
Единственно, что успел создать этот охотник, свалился с их пути в елки, кабан через его ноги проскочил. Даже выстрелить не успел охотничек. Так и ушел кабан.
Про то, что это охотник выслушал от нас, писать не получится. Лишь больше случайных людей мы на такие охоты не брали.
Для чего же я все это написал? Да для того, что дисциплина на коллективных охотах — это 1-ое дело. Случайных людей там быть не обязано.
