Несколько годов назад, поздней в осеннюю пору 2005 года, охотился я на гуся на Волжских Раскатах. И гуся, и чувств хватало, да лишь все было разнесено и вроде бы размазано по огромным просторам воды с тростниковыми джунглями. И тогда родилось у меня желание побывать в таковых местах, где гуся много, а коридоры просвета поуже.
ФОТО SHUTTERSTOCK
Прошло 6 лет.
Установилась пора для реализации давней мечты.
На различных охотничьих веб-сайтах нашел информацию о таковых охотах.
Решил попытать фортуну в районе водохранилища Чограй, размещенного в Кумо-Манычской впадине на границе Калмыкии и Ставрополья, где проходит коридор передвижения пролетного гуся.
У друзей и знакомых одолжил гусиных чучел (больше 80 штук), брал с собой лежачий скрадок и накидку из мешковины для маскировки.
Остального снаряжения тоже набралось много.
Чтоб не зависеть от постороннего транспорта, двигаться решил на собственном уазике. Он хоть и небыстрый, зато везде пройдет. Со мной поехал надежный товарищ и напарник по охотам Александр.
Днем третьего декабря мы выехали из дома. Влажный снег бил в стекла, дорога была скользкая, двигались мы не спеша и так, в четыре руки, фактически без остановок, за день доехали до Элисты. В Калмыкии тоже шел снег, но светило солнце, и он таят. Оформили путевки и поехали на юг.
Во время обеда разговорились, с заехавшим перекусить калмыком-пенсионером. Узнав, что мы охотники и отыскиваем гусей, он произнес, что Чограй отчасти покрыт льдом, так что гуси на данный момент отдыхают на незамерзающих соленых озерах.
Пригласил нас на свою точку (пространство, где держат овец), которая размещена на берегу малеханькой речки, недалеко от этих озер. Гуси там прямо над точкой время от времени летают, и уток на данной речушке большущее количество.
Дед оказался духовный, скучновато ему было в одиночестве на точке жить, а здесь общение, дискуссии. Естественно, мы согласились и поехали вослед за его «Нивой» по калмыцкой степи. Снега уже не было, лишь небо оставалось облачным от тумана.
Дороги Калмыкии типичные, ровненькие, прямые как стрела, и вокруг плоское место. 10-ки км проезжаешь, и ничего вокруг не изменяется, как будто на месте стоишь.
Добрались мы до точки уже к вечеру. Попотчевал нас владелец «дотуром» — местным супом из бараньих потрохов. А мы его ответно угостили перемолотым свиным шпиком с чесноком и укропом да Тверской можжевеловой настойкой…
На соленом озере нас ожидал противный сюрприз: вода отошла на сотки метров от берега. Фото создателя.
Днем встали с рассветом, пошли глядеть округи. Речушка вся заросла тростником, лишь по руслу шла узенькая открытая вода, где плавали лебеди. Утки летали над зарослями тростника, стрелять их глупо — не достать, гусей тоже нигде не видно. Расспросили про дорогу, позавтракали и поехали на соленое озеро.
Поплутали мало по сети степных дорог, но все-же добрались до места. Оказалось, что вода из-за малого уровня отошла на сотки метров от берега и подойти к урезу воды фактически недозволено: водянистая грязюка засасывала сапоги. Д
а и смысла не было: все равно укрыться там негде. В бинокль мы лицезрели своры гусей, сидячих на воде, слышали их гогот. А далее дело техники и фортуны.
Вся прибрежная полоса была покрыта гусиными следами. Что они тут делали, неясно. Решили остаться и понаблюдать за способами подлета, чтоб обусловиться, где можно покараулить на вечерней и утренней зорьке.
Мы соображали, что чучела тут излишние, кормовых присад нет, садиться некуда. Но следили, любуясь нескончаемыми широтами. Опосля нашей осенней слякоти тут сплошная благодать…
К вечеру гуси пришли в движение, их гогот усиливался. В конце концов они стали взмывать с воды, косяк за косяком, в одном направлении, — разумеется, на кормежку. К огорчению, путь их просвета проходил в стороне от нас.
Мы приметили соответствующий мыс с возвышенностью, над которым они пролетали, и решили там дожидаться их возврата на ночевку. Когда все своры с озера ушли, мы переехали к мысу. Как смогли, укрыли уазик в лощине и устроили засидки-лежки. Потому что коридор был достаточно широкий, разместились метров за 100 друг от друга.
Фото создателя.
Вдали загоготали гуси. Я увидел маленькую стайку, летящую высоко стороной, и выдал несколько призывных трелей из духового манка. Строй гусей сломался, птицы начали подворачивать к нам и понижаться. Вот они прошли над Александром, он отбросил створки скрадка и выстрелил.
Расстояние было предельное, но все таки один гусь качнулся и свалился в степь. Оказалось, эти выстрелы были большенный ошибкой, поэтому что все другие гусиные своры летели сзаду и все лицезрели.
Огромная свора, несколько тыщ птиц, косяк за косяком, закручиваясь по спирали в огромную воронку, садилась в одну точку, фактически на пятак воды, галдеж при всем этом стоял неописуемый. Вся высадка длилась минут пятнадцать.
Такое я следил в первый раз. Нам оставалось ожидать утра и попробовать взять гусей на перелете с озера на кормежку.
Переночевали в машине — дело обычное. Перед рассветом направились в залежки. Александр остался на собственном месте, а я передвинулся в сторону, на пространство вечернего просвета. С первыми признаками рассвета свора загомонила, резко поднялась с воды, набрала высоту и ушла на кормежку.
Гуси прошли над Александром весьма высоко, за пределами выстрела. Сделалось понятно, что на этом месте охоты не получится. Собрались и поехали вослед за стаей находить пространство кормежки. Намотали по степям не один десяток км.
По дороге повстречали местных обитателей, рассказавших нам про поля в районе поселка Зунда Толга, засеянные озимыми, где питался наш гусь. Направились туда, отыскали «пространство силы» — ориентир, который нам дали местные.
Тормознули, я забрался на крышу уазика и в бинокль узрел озимое поле, сплошь покрытое гусями. Они питались в низине, их торчащие шейки выглядели как сероватая щетина над зеленоватой травкой. Кромкой поля мы начали подъезжать к гусям и подняли большенную стаю, которую из-за рельефа местности сходу не узрели.
Чтоб не зависеть от чужого транспорта, мы поехали на собственном УАЗе и никогда о этом не пожалели. Фото создателя.
Непревзойденно! Пространство кормежки отыскали, осталось лишь устроить засаду, но это оказалось сложный задачей. Кругом плоское пространство, ни куста, ни высочайшей травки. Попробовали выкопать окоп, но пространство было низкое, пошла грунтовая вода. Пришлось выставлять чучела на кромке поля и устраивать залежку посреди их.
Большенный надежды на дневной налет гусей мы не питали, рассчитывали лишь на утро, но к вечеру все таки заняли свои места в скрадках: а вдруг мелкие стайки налетят? Охота есть охота, тут вариант правит бал.
Нежданно раздался хлесткий выстрел, очевидно винтовочный. Я резко поднялся из скрадка и узрел бегущего к нам мужчины с винтовкой, за ним следовала зеленоватая «Нива». Обманулись! Наши чучела за {живых} гусей приняли. Отлично хоть в нас не попали.
Здесь и Александр поднялся. Общения у нас с ними не вышло; увидев меня, мужчины быстренько уехали. А мы прождали до вечера, но гусей не было. Проехали еще две машинки, тормознули, чтоб пристально разглядеть нас и наши чучела. Мы решили не искушать судьбу и замаскироваться прямо на озими. Может, в утренних сумерках повезет?
Взяли мы лопату, отошли от края поля метров на триста и стали копать окоп на двоих. Один копал, иной чучела носил и ставил вокруг окопчика. И так по очереди копали часа три. Пришлось попотеть.
Закопались мы приблизительно на метр, под сидящий вариант, но возникла иная неувязка: вода из верхних слоев земли стала стекать к нам в окоп, и скоро ее было уже по лодыжку, похоже, к утру она дойдет до колена.
Решили удлинить окоп до лежачего положения, положить в него лежачий скрадок, благо он не промокает, и перед зорькой засыпать его землей вперемежку с озимью. Другого варианта не было. Доделав работу, мы добрели до УАЗа и провалились в сон.
Давно ожидаемая картина — кормовое поле с сидячими на озими гусями. Фото создателя.
К утру значительно похолодало. Стремительно вскипятили чайник на газовой плитке, попили кофе, залили термосы и пошли к засидке. Дул морозный ветерок, пробирал до костей. Но утро потихоньку разгоралось, небо в просветах начинало голубеть, а скоро уже 1-ая маленькая стайка летела на нас.
Я приготовился влечь. Решили первых гусей не трогать, не повторять прошлую ошибку. А меж тем стайка сделала облет. И что-то гусям не понравилось, потому что садились они метров за 100 от нас.
Но прошло практически пару минут, как мы узрели, что прямо на нас идут гуси. Весьма много гусей, как хватало взора, до самого горизонта, и шли они нескончаемой сероватой лентой с маленькими разрывами, косяк за косяком, в любом из которых было голов по 100–150.
Не долетев совершенно мало, птицы закручивались в огромную воронку и по спирали садились на поле. Я высчитал 30 таковых косяков, позже бросил, а все они летели и летели, а позже садились на расстоянии от 100 до двухсотен метров от нас, покрывая поле сероватой шевелящейся массой.
Мы смотрели на эту феерию как завороженные, остро ощущая нереальность происходящего. Да, ради такового вида стоило проехать полстраны. Кое-где в глубине души теплилась надежда, что всем гусям места не хватит и какая-нибудь стайка налетит на наши чучела.
Видать, местный святой — Белоснежный старец — услышал нашу мольбу и послал на нас маленькую стайку гусей. Они без облета пошли на понижение к нашим чучелам. Мы привстали, отбросили створки скрадка и стали стрелять.
Увесистая добыча — заслуга за трудовую охоту. Фото создателя.
Из МЦ-9 я сбил пару гусей дуплетом, при этом лупил просто навскидку, прямо в грудь налетающим птицам. Александр своим МЦ 21-12 положил 3-х птиц. Когда битые гуси падали на поле, основная свора, гогоча, поднималась в небо, закрывая его собой.
У меня один гусь лежал чисто битый, 2-ой пробовал подняться. Отлично, что у Александра в магазине еще оставались патроны, и он одним выстрелом добрал моего подранка, вторым — собственного.
Выбравшись из скрадка, мы побежали собирать трофеи. Снутри все перемешалось — и удовлетворенность, и некоторая опустошенность. Притча завершилась, и когда она покажется в моей жизни последующий раз, непонятно.
А пока большущее спасибо для тебя, сказочная Калмыкия, за незабвенные мгновения охотничьего счастья! Надеюсь, я еще не раз вернусь в твои щедрые, богатые дичью края.
