В биографических сведениях о Андрее Александровиче Ширинском-Шихматове (1868–1927), создателе книжки «По медвежьим следам», существует большая неурядица из-за схожих инициалов 2-ух братьев — Андрея и Алексея. Одним из основных источников ошибок стала статья «Охотник-натуралист» фенолога А.Н. Стрижева в журнальчике «Охота и охотничье хозяйство» (№ 6, 1984). Из-за данной публикации не избежал участи фальсификатора в собственных прошедших библиографических заметках и ваш преданный слуга.
В наше время не составляет огромного труда ознакомиться с биографией Ширинского-Шихматова в вебе, потому я постараюсь поведать о фактах и людях, причастных к судьбе книжки «По медвежьим следам» из числа 100 нумерованных экземпляров.
О князе А.А. Ширинском-Шихматове наслышаны все либо практически все охотники. Как большенный знаток лаек, он отлично известен посреди кинологов и любителей охотничьих собак, почти все слышали о известной «пуле Ширинского-Шихматова» либо о том, что князь за свою жизнь добыл наиболее двухсотен медведей.
А конкретные книгоеды уже наиболее 100 лет охотятся за его не наименее известной книжкой «По медвежьим следам», изданной в 1900 году. Ее общий тираж составлял 600 экземпляров, из их 100 были написаны на ватманской бумаге британского производства и пронумерованы.
Обыденные книжки продавались по стоимости 2 р. 25 к., а нумерованные экземпляры в продажу не поступали — создатель дарил их своим друзьям, близким, высокопоставленным особами и выдающимся спецам охотничьего дела.
Книжка Ширинского-Шихматова воспользовалась огромным фуррором, стремительно была распродана и стала редкостью. В 1926 году В.Н. Каверзнев («Охотник» № 8) докладывал, что даже обыденный, ненумерованный экземпляр книжки «По медвежьим следам» московские букинисты оценивали в 25 рублей — приличные средства для 1926 года, когда рубли были серебряные.
Полностью может быть, что конкретно это событие, а также популярность книжки послужили предпосылкой ее переиздания в 1927 году (М., Книгосоюз. 76 стр. 3000 экз.; 1928 г., Л., 2-е изд. ж. «Охота и природа», 78 стр. 7500 экз.).
Строго говоря, эти книги, вышедшие под заглавием «Медведь и медвежья охота», не являлись переизданием книжки «По медвежьим следам», потому что оригинал был значительно сокращен и переработан, а их наружный вид (тонкие брошюры в мягеньких обложках) ни в какое сопоставление не идет с изданием 1900 года (мой нумерованный экземпляр весит около килограмма).
Историк охотничьей литературы В.Г. Холостов (1909–1991) в статье «Самые 1-ые, антикварные, букинистические» («Охотничьи просторы» № 39, 1982) приводит выражение библиофила Н.П. Смирнова-Сокольского о том, что в Рф сохранилось не наиболее 3-х нумерованных экземпляров.
Отлично помню, что это сообщение меня весьма изумило. Мне захотелось выяснить имена не лишь всех 3-х хозяев раритета, но и ответить на вопросец, куда подевались другие 97 экземпляров. Как ни велик авторитет Смирнова-Сокольского, ну и Холостова, следует признать, что они ошибались.
Вот список всех сейчас узнаваемых мне нумерованных экземпляров книжки «По медвежьим следам»: № 9, 13, 16, 25, 26, 32, 36, 45, 48, 51, 58, 61, 65, 82, 89, 92, 95 + 5 экземпляров с неведомыми номерами. Таковым образом, на нынешний денек удалось «запеленговать» 22 нумерованных экземпляра либо приблизительно пятую часть от их полного количества. И это не предел.
Уверен, со временем отыщутся новейшие экземпляры. А пока расскажу о судьбе тех из их, чьи следы мне удалось, что именуется, вытропить во время долголетней охоты за редчайшими книжками.
При всем этом нужно бы еще держать в уме, что некое количество нумерованных экземпляров могло попасть за границу до революции либо вывезено из страны эмигрантами первой волны.
Чтоб не повторяться в описаниях всякого экземпляра, сходу оговорюсь, что они все вне зависимости от порядкового номера не имеют никаких типографских различий.
Вприбавок скажу, что все экземпляры снабжены посвящением супруге на отдельной страничке, цветными рисунками-планами и имеют торшонированные обрезы книжного блока, то есть вручную обработаны механическим методом для придания им рельефной фактуры и одеты в однообразные переплеты из серого холста с заглавием, вытисненным темной краской.
Исключением является экземпляр № 9, облаченный в цельнокожаный карий переплет с глубочайшим золотым тиснением и муаровыми форзацами кремового цвета.
Можно представить, что таковой чести были удостоены лишь 1-ые экземпляры — № 1–10. А вот кому они предназначались, узнать пока не удалось.
№ 9. Эту книжку в начале 90-х годов я заполучил у В.П. Абрамова, кинооператора «Мосфильма», работавшего с режиссером Леонидом Гайдаем на съемках кинофильмов «Иван Васильевич меняет профессию», «Спортлото-82» и «100 гр для храбрости».
С Виталием Абрамовым я был знаком и даже дружен около 10 лет, до самой его кончины в 1996 году.
Он был не лишь огромным эрудитом, но и страстным собирателем (собрал полную коллекцию русских почтовых марок с 1917 года), обожал и ценил художественную литературу (в его собрании хранились документы, письма и книжки с автографами А. Белоснежного, С. Есенина, В. Маяковского, М. Булгакова и остальных узнаваемых писателей и поэтов начала прошедшего века и 1920–1930-х годов).
Но охотником Виталий не был, хотя его дядя, дальневосточный охотовед К.Г. Абрамов, в свое время получил известность как исследователь и спец по биологии амурского тигра.
Охотничья и рыболовная часть библиотеки Виталия Абрамова досталась ему в наследие от отца, охотника-библиофила, и являла собой потрясающее для русского времени зрелище. Довольно сказать, что охотничьи книжки так именуемого доаксаковского периода
(1766–1852) были представлены в ней практически вполне, а некие даже в 2-ух экземплярах. Почтенное пространство в этом собрании занимала и книжка Ширинского-Шихматова (экз. № 9), тем наиболее что на рубеже 90-х годов прошедшего века было достоверно понятно о существовании всего трех-четырех нумерованных экземпляров.
На заднем форзаце экз. № 9 имеется штемпель «ЛКТ. Магазин № 26, ц.100 р. 31/VII-46 г.» (ЛКТ — Ленкниготорг). Данный факт свидетельствует о том, что в ленинградскую блокаду, унесшую жизни тыщ и тыщ городских жителей и ставшую реальным апокалипсисом, наперекор всему остались в {живых} не лишь люди, но и книжки.
К огорчению, никаких остальных маргиналий в книжке нет.
№ 13. Этот экземпляр выплыл в вебе в 2014 году. Его различительными чертами являются футляр, по всей видимости современный, и наклейка с заглавием книжки на корешке переплета из сероватого холста. Книжка продавалась в Москве.
№ 16. Около 30 лет я был знаком и вел огромную переписку с сейчас покойным историком охоты О.А. Егоровым из Петербурга. Вот что он докладывал мне в 2-ух письмах о книжке «По медвежьим следам» в начале 1990-х годов: 1. «Мне из близких к единице номеров довелось созидать № 16.
Удивительно, но на нем не было владельческой либо же дарственной надписи от Ширинского. От 1-го букиниста я слышал, что на их не было никакой надписи, а была типо золотая пластинка с надписью. Но это опровергает отпрыск Бутурлина.
Он произнес, что на книжке, принадлежавшей папе, была дарственная надпись и не было никакой золотой пластинки… На тех экземплярах, что я лицезрел, надписи не было, следов крепления пластинки также, а это было бы приметно». 2. «Я лично держал в руках № 16 и № 58. 1-ый находится в библиотеке, достаточно богатой (не считая четырехтомника Кутепова, есть «Охота в Беловежской Пуще», «Охота на гусей» В.К. Николая Михайловича № 359 и т.п.), но обладатель — человек весьма противный, я общался с ним всего несколько раз и уже больше 10 лет не встречаюсь».
№ 25. В 2018 году в вебе на веб-сайте бесплатных объявлений Avito.ru было расположено объявление о продаже огромного количества охотничьих книжек в виде рукописного «Предварительного каталога», в том числе книжки «По медвежьим следам» экз. № 25. Никаких доп сведений о этом экземпляре не обозначено.
№ 26. Этот экземпляр найден в антикварном каталоге № 70 (1935) АО «Интернациональная книжка» под № 983: «Ширинский-Шихматов А., кн. По медвежьим следам. Очерки. С рис. в тексте и 17 табл. М., 900, 154 стр. Матерч. пер. с тисн. знаками. 1.75. На бумаге J. Whatman книжка написана в количестве 100 нумерованных экз. Предлагаемый экз. № 26».
АО «Интернациональная книжка» было основано в 1923 году, а в 1930-м преобразовано во Всесоюзное внешнеторговое объединение (ВВО). Кипучую деятельность эта контора развернула с 1926 года, когда вновь назначенному наркому наружной торговли А.И. Микояну верхние люди страны поручили добычу валюты для госказны.
И началась беспрецедентная акция распродажи сокровищ Эрмитажа, очистка его закромов задела даже полотен Рафаэля, Тициана, Рембрандта и Рубенса. По показаниям свидетелей, из Одессы было отправлено в заокеанские страны несколько кораблей с экспроприированной серебряной церковной утварью и т.д.
Не осталась в стороне от денежной торговой ярмарки и «Интернациональная книжка». Заведующий ее антикварным отделом, известный букинист с дореволюционным стажем П.П. Шибанов одних лишь каталогов продаваемых книжек составил около восьмидесяти.
Любопытство вызывают числа, обозначающие стоимость книжки: 1.75. Как так? Ведь знаток охотничьего дела и охотничьей литературы В.Н. Каверзнев в 1926 году утверждал, что «книжка Ширинского-Шихматова «По медвежьим следам» стоит у букинистов 25 рублей, а нумерованный экземпляр еще дороже».
Даже если учитывать, что в 1927–1928 гг. она была два раза переиздана, стоимость 1.75 для редчайшей книжки вызывает недоумение.
Разгадка кроется в самом начале каталога, где сообщается, что цены хотя и указаны в рублях, но приобрести книжки можно лишь за южноамериканские баксы по курсу 1 рубль равен 50 южноамериканским центам, то есть книжку Ширинского-Шихматова экз. № 26 в 1935 году можно было приобрести за 87 центов!
Очевидно, у русских людей никаких баксов в то время не было и быть не могло, книжки из каталога могли приобрести лишь иноземцы.
К слову, в одном из источников указана средняя заработная плата южноамериканского рабочего в начале 1930-х гг. — 17 баксов в недельку. Для сопоставления: средняя заработная плата русского рабочего в середине 1930-х составляла приблизительно 300 рублей.
Тяжело сказать, как сложилась предстоящая судьба экз. № 26, но принципиально отметить, что эта книжка уцелела в революцию и штатскую войну, а ее теперешняя стоимость составляет не 87 центов, а несколько тыщ баксов.
№ 32. В истинное время эта книжка находится в Ульяновской областной библиотеке им. В.И. Ленина. Судя по учетным номерам библиотечных штампов на титульном листе (один из их, не самый ранешний — «Дворец книжки, 1954 г.»), книжка эта очутилась в библиотеке в давние времена.
Книгохранилище в Ульяновске (Симбирске) — одно из наистарейших в Рф и ведет свою историю с 1848 года (Карамзинская библиотека). Полностью может быть, что возникновение в нем книжки «По медвежьим следам» соединено с тем, что Ширинский-Шихматов в 1909–1913 гг. занимал пост вице-губернатора Симбирской губернии.
Экземпляр № 32 из Ульяновской библиотеки увлекателен к тому же тем, что в нем на листе с типографским посвящением супруге имеется дарственная надпись создателя, изготовленная от руки: «Светлому солнышку золотому, мамы от сына-автора».
№ 36. Этот экземпляр в истинное время хранится в собрании известного издателя, библиофила и охотника П.Н. Гусева.
№ 45. Книжка была продана на одном из столичных аукционов в 2016 году. В ней есть отлично узнаваемый букинистам и библиофилам экслибрис Величавого князя Николая Николаевича старшего, но есть и загадка: каким образом в книжке, изданной в 1900 году, оказался экслибрис Николая Николаевича старшего, если он погиб в 1891 году?
Не считая того, в дарственной Ширинского-Шихматова не указан адресат и нет подписи создателя («Глубокоуважаемому… на добрую память от…»). Зато ниже и слева написано слово «Мек». Ширинский-Шихматов был женат на дочери жд магната К.Ф. Мекка, но есть ли тут какая-то связь?
№ 48. У доктора В.Е. Флинта (1924–2004) я бывал в гостях пару раз и постоянно поражался размерам его «академической» квартиры и масштабам домашней библиотеки, состоявшей из древних, старенькых и современных книжек на российском и зарубежных языках.
Владимир Евгеньевич включал древную настольную лампу, усаживался в глубочайшее кабинетное кресло и нерасторопно говорил обо всем на свете: о войне, путешествиях по стране и поездках в далекие страны, о охоте…
Несколько раз он приносил в кабинет умопомрачительной красы кофр из толстой рыжеватой кожи с британской двустволкой Holland&Holland. Когда-то у отца Флинта было много прекрасных ружей, но они все, опосля начала войны накрепко, как чудилось, закопанные в землю около деревенского дома, пришли в полную негодность.
А из собственного головного ружья Holland&Holland В.Е. Флинт практически полста лет стрелял единственный раз в году — на глухарином току. Как уж он в собственных очках с страшенными диоптриями мог в предрассветные часы не лишь рассмотреть глухаря, но и выцелить его, одному Богу понятно.
Владимир Евгеньевич был восхитительным рассказчиком, но значимая часть наших бесед была посвящена охотничьей литературе и книжкам. А они копились в библиотеке Флинтов с XIX века.
В прошедшем, XX веке, дело деда-охотника продолжили его сын-охотник — Е.Е. Флинт, профессор-кристаллограф, и внук-охотник — В.Е.Флинт, профессор-зоолог.
