Невзирая на то что прошедшая зима была у нас достаточно снежной, сухая, истосковавшаяся по влаге почва быстренько поглотила весеннюю водичку, и маленькой разлив на краю заросших торфяных карьеров, где стоял мой шалаш, оказался без воды. За недельку до открытия вешней охоты я пришел туда, чтоб подновить шалаш, и с удивлением нашел, что заместо разлива у шалаша всего только маленькая лужа. А пространство там потрясающее, испытанное не одним годом.
Фото Антона ЖУРАВКОВА
Посреди травки выделялись два оконца незапятанной воды.
В наименьшем из их я приготовил пространство для подсадной, воткнул в дно кол и укрепил рядом кружок для отдыха моей ассистентке, с расчетом, что прилетевшие на ее клич селезни будут подсаживаться в большее оконце.
Так оно позже и оказалось.
В первую зарю подсадная длительно купалась, охорашивалась, питалась, хотя готовил ее к охоте практически недельку, в конце концов с неохотой она стала издавать так именуемую «квачку». Но на ее клич никто не прилетал.
В округах, как постоянно, бахали дуплеты, а то и очереди раздавались, видимо, нашими свободными стрелками правила охоты как и раньше игнорируются, будто бы не для их писаны.
В травке посреди кочек в один момент возникло черное шевелящееся пятно. Пытаясь разглядеть лучше, что это значит, я пошевелился в шалаше, а пятно оказалось головой селезня, он, естественно, взмыл и улетел прочь.
Я охочусь уже полста лет. И ведь бывали же ранее случаи, когда в малую воду, обычно, «жвякая», селезень к подсадной приходил пешком, но о этом я как-то подзабыл. А этот кавалер пришел молчком, может, это меня и смутило. Через час он прилетел опять, сделал круг над орущей подсадной и так же молчком улетел.
На иной денек все повторилось. Он прилетел, ни разу не подав глас, порезал несколько кругов над вопящей и трясущейся от страсти «жены» и полетел в карьеры. Не кричи напрасно, Ксюха, говорю, жених, видимо, немой либо дар речи растерял, пусть летит, его там повстречают…
Конец случился на 3-ий денек, в пн. Молчун нежданно появился на кочке, вытянув шейку, крутил головой, пытаясь разглядеть подсадную, а может, высматривал опасность, кто понимает…
Пришел опять пешком и опять молчком. Расстояние было на пределе способностей дробовика, но особенной кучности патрон — самокрут с «четверкой» в чоковом стволе сработал идеально.
Я расслабленно дождался, когда селезень оборотился боком к шалашу, и надавил на спуск. «Жених» оказался юным, по упитанности не различался от остальных добытых селезней, а почему не подавал глас, не понимаю.
С моей подсадной я охочусь вторую весну. В прошедшем году она работала не так азартно; если молчала, я давал «осадку» духовым манком, и Ксюха «врубалась», а в эту весну манок даже не пригодился.
На таковой страстный ее призыв ошалевший кавалер совсем терял голову и с лету плюхался в примыкающее с подсадной оконце. Так повторилось за деньки охоты пару раз. Охота удалась.
Для производства ногавки от классической кожи я отказался. Использую для этого капроновую ленту для сумок. Она не размокает в воде, не усыхает на воздухе и не преет. К пришитому к ногавке колечку пристегиваю мини-карабином с вертлюжком отрезок толстой 1,5 мм лески, прикрепленной к древесному кольцу.
Кольцо надеваю на кол и опускаю его в воду. Оно свободно вращается на колу, не утопает, и леска не запутывается. Все просто и накрепко.
Высота кола над водой обязана быть не наименее метра. Подсадная время от времени пробует взлететь и может кольцо с недлинного кола сдернуть.
