До этого чем гласить о кадастре либо мониторинге звериного мира, в том числе охотничьих ресурсов, необходимо разобраться в основных причинах грустного положения дел в данной для нас области.
Фото Светланы Бурковской.
ОТ РЕДАКЦИИ
На протяжении почти всех лет наша газета публикует материалы о охотничьей науке, ее достижениях, дилеммах и откровенных поражениях.
В течение практически целого десятилетия, прошедшего опосля принятия законодателями ФЗ «О охоте» (209 ФЗ), ведущие ученые страны в области охоты и охотничьего хозяйства, пробуют разобраться в причинах этих достижений, заморочек и поражений.
В «профессорских посиделках» это, как нам представляется, делается аргументированно и максимально откровенно.
Нередко идет речь о базовых основах оптимального использования и охраны охотничьих звериных — мониторинге и кадастре. Наша родина —ресурсовоспроизводящая страна.
Значимая часть ресурсов мигрирующих охотничьих птиц воспроизводится конкретно в нашей стране, но информационную войну за этот ресурс страна проигрывает.
Зададим нашим неизменным создателям «посиделок» единственный вопросец: каково состояние и каковы перспективы развития фундамента всего охотничьего хозяйства Рф и как выиграть в данной для нас войне?
Вот мировоззрение биолога-охотоведа, доктора, доктора био наук В.А. Кузякина.
Кадастра звериного мира до этого времени нет, невзирая на ряд правительственных постановлений СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии), РСФСР (Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика – название Российской Федерации до 25 декабря 1991 года, введённое Конституцией СССР 1936 года), РФ (Российская Федерация – государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина), начиная с начала 80-х годов прошедшего века, невзирая на Закон «О зверином мире» и т.д. (кадастр — перечень, реестр, систематизированный свод документированных сведений, в данном случае о видах звериных. — Ред.).
В Рф по всем природным ресурсам есть кадастры, нет лишь кадастра звериного мира и кадастра охотничьих ресурсов.
Разумеется, правительство РФ (Российская Федерация – государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) и администрация президента считают звериный мир кое-чем непринципиальным, а охотничье хозяйство вроде бы совершенно не существует.
Во введенном в действие Законе «О охоте…» совершенно нет понятия «охотничье хозяйство», а в муниципальном реестре специальностей нет специальности «охотовед».
И то и другое существует, но не признано высшими эшелонами гос власти, и, сделалось быть, они не производят контроль над выполнением всех принятых постановлений и законов о кадастре и мониторинге звериного мира.
А органы исполнительной власти, ответственные за весь звериный мир и ведение охотничьего хозяйства, не могут их делать, если высшие власти не уделяют этому никакого внимания и не соображают значимости этих направлений для всей природы Рф, если на эти цели не выделяется финансирование.
Звериный мир — самый активный компонент природы, от которого зависит ее экологическое равновесие. Но он и самый уязвимый компонент природы, зависимый от нрава и конфигураций остальных ее компонент, а также от деятельности человека, потому охрана звериных безизбежно ведет к охране всей природы и экологического равновесия.
А кто больше всех заинтересован в охране звериного мира? Естественно охотники! В Рф их миллионы, они лицезреют все конфигурации в природе, все бесчинства, которые творят в ней люди, и стараются биться с ними, не получая особенной гос поддержки.
Массы охотников можно отлично организовать средством публичных охотничьих организаций. Но правительство, введя муниципальный охотничий билет, сделало все, чтоб отлучить от их охотников.
Сейчас возникло огромное количество малограмотных хозяев охотничьего орудия (конкретно хозяев, а не охотников). А ведь ранее общества повсевременно вели образовательную работу, проводили занятия и воспринимали экзамены по охотминимуму, давали охотникам исходную биологическую грамотность.
А как сейчас вести мониторинг звериного мира, когда почти все не знают, какие виды звериных они добывают? Совсем ясно, что без обществ охотников не быть может правильного охотничьего хозяйства и охраны природы. Не считая охотников, охранять природу в принципе некоторому.
Необходимо возвратить неотклонимый членский охотничий билет обществ либо, по последней мере, ввести неотклонимый соответственный вкладыш в муниципальный билет.
Совсем разумеется, что нужен реальный, всеобъятный мониторинг охотничьих ресурсов как информационная база охраны.
В истинное время он ограничен только зимним маршрутным учетом, а главный охотничий ресурс — мигрирующие птицы — совсем не охвачен мониторингом и даже учетом добычи. Ну и зимний маршрутный учет ведется кое-как.
Дело в том, что с «передачей части возможностей с федерального уровня в субъекты Федерации» было отдано в регионы все охотничье хозяйство вкупе с мониторингом.
Местные власти в почти всех регионах считают охотничьи угодья и ресурсы звериных собственной вотчиной и собственностью, нередко ведут нерациональную добычу звериных, дают фальсифицированные учетные данные, чтобы получить больше лицензий на добычу без всякого муниципального контроля на федеральном уровне.
С упомянутой «передачей функций» была упразднена экологическая экспертиза размеров добычи ценных охотничьих звериных на федеральном уровне, которая показала себя как неплохой инструмент регулирования добычи и экологического равновесия. Непременно, ее нужно вернуть.
Пора, в конце концов, осознать, что обычное, официально признанное охотничье хозяйство, как самостоятельная ветвь экономики, в состоянии сделать для охраны природы Рф в тыщи раз больше, чем территориальная форма охраны отдельных видов звериных и все красноватые книжки вкупе взятые.
В среде высших эшелонов власти много охотников, и почти все из их имеют охотничьи хозяйства, но они стесняются охоты — этого величавого русского культурного достояния, государственной гордости, кропотливо скрывают свое увлечение, возможно, из опаски нападок зеленоватых, которые руководствуются или чувствами («птичку жаль!»), или личными интересами, но никак не научными данными. К огорчению, реальных ученых наши муниципальные деятели не внимают.
Отношение к охотоведческим и иным полевым исследованиям никак не лучше, чем отношение к охоте и охотничьему хозяйству. К примеру, Институт заморочек экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН (Российская академия наук — государственная академия наук, высшая научная организация Российской Федерации, ведущий центр фундаментальных исследований в области естественных и общественных наук), прошлый в СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) ведущим биологическим НИИ (Научно-исследовательский институт — самостоятельное учреждение, специально созданное для организации научных исследований и проведения опытно-конструкторских разработок), в том числе ведущим по дилеммам кадастра звериного мира, на данный момент в который уже раз уменьшают. Уменьшают штаты и деньги; охотоведческая тема пропала, как и в неких охотоведческих и зоологических университетах…
Но пора властям осознать, что природу Рф необходимо охранять на научных основах, что экологическое равновесие можно поддерживать лишь с восстановлением мониторинга, который представляет базу кадастра звериного мира, охотничьего кадастра либо Книжки охотничьих звериных.
