В сейчас уже дальнем 2005 году «Русская Охотничья газета» взяла интервью у председателя Петушинского районного общества охотников и рыболовов Владимирской области А.М. Ветрова, который тогда, возглавив Правление общества, поведал о положении дел с охотой в районе, дилеммах и перспективах («РОГ» № 52, 21.11.2005 г.).
Фото из архива Петушинского РООиР
И вот, спустя практически четырнадцать лет, я присутствую на еженедельном собрании егерей общества, а поточнее Петушинского районного отделения Владимирского областного общества охотников и рыболовов.
Удалось пообщаться как с председателем, так и с егерями и задать вопросцы, которые будут увлекательны нашим читателям.
— Александр Михайлович, прошло практически полтора 10-ка лет, как мы с Вами дискутировали о положении дел в обществе. Что поменялось за эти годы?
— Все эти годы свежеиспеченные охотпользователи и деятели от охоты пробовали, можно сказать, развалить общество, заманивая к для себя наших охотников. Были и пробы отобрать у нас угодья. Мы так и не получили самостоятельности: наши егеря не могут составлять протоколы на браконьеров, мы не можем сами устанавливать квоты добычи копытных, хотя исправно проводим учеты и биотехнию.
— В том интервью Вы озвучили цифру — 1300 членов Петушинского районного общества, а сколько на данный момент осталось?
— На данный момент столько же членов во всем Владимирском областном обществе охотников. И этот процесс наблюдается во всех региональных подразделениях Росохотрыболовсоюза. Наш коллектив — на первом месте в области, он самый большой, 300 членов, притом что в самые томные годы его численность падала до 112 человек.
А было время, когда я уже был председателем, численность членов нашего общества доходила до 1800 человек.
— Почти все охотники района пеняют на весьма высочайшие цены на путевки и размер членских взносов, и конкретно потому они уходят.
— Я на данный момент объясню ситуацию. Во-1-х, такие цены не лишь в нашем Петушинском отделении, но и во всех районных отделениях областного общества.
Во-2-х, вокруг Петушинского общества прогуливается огромное количество непонятных слухов. Какие-то «сказочники» говорят, что угодья общества проданы, что они сейчас в принадлежности председателя и актива. Откуда такие слухи, неясно, все это ересь.
В-3-х, мы пару лет собирали средства на аккредитацию наших 2-ух охотничьих хозяйств, в итоге что провели охотустройство и в 2012 году заключили охотхозяйственное соглашение сроком на 49 лет до 24 августа 2061 года. Средства немалые. И получаем мы их лишь в итоге собственной работы.
Не все охотники нас ругают за типо высочайшие цены. Есть и те, кто относится с осознанием. А «крикуны», обычно, не бедные люди, дозволяющие для себя порассуждать в кафе либо ресторане за рюмкой коньяка, какой нехороший председатель и его свита.
— Сколько человек у Вас в штате?
— Председатель районного отделения (он же директор 2-ух охотничьих хозяйств), бухгалтер, охотовед, старший егерь и семь егерей на два охотхозяйства (Петушинское площадью 18,18 тыс. га и Покровское — 23,2 тыс. га); практически все егеря являются производственными охотничьими инспекторами.
— Вы получаете откуда-то еще средства, не считая как от реализации путевок на охоту?
— Нет, мы не получаем ни копейки. Жалко, что и от страны тоже. Все годичные взносы мы перечисляем во Владимирское областное общество. При всем этом охотник оплачивает взносы через Сбербанк.
Мы живем только за счет реализации путевок на добычу охотничьих ресурсов. На эти средства мы закупаем корма, проводим биотехнию, часть средств идет на заработную плату.
Фото из архива Петушинского РООиР
— Нередко можно услышать, что общество непосредственно ничего не вносит в массовые виды дичи: уток, зайцев, куликов.
— Но мы их охраняем. На данный момент, в межсезонье, у нас фактически нереально услышать браконьерский выстрел в охотничьих угодьях. И я считаю, что в этом большая награда наших егерей.
Не считая того, мы сажаем кормовые поля. Они предусмотрены для копытных, но их посещают также и некие виды охотничьих птиц. Мы часто выпускаем в угодья уток, были выпуски зайцев.
— Профессия егерь одна из самых низкооплачиваемых?
— У нас заработная плата егеря составляла 7–8 тыс. рублей в месяц. На данный момент, в связи с переменами в законодательстве, штатный сотрудник организации должен получать не наименее 12 тыс. рублей. Средств не хватает. Приходится отправлять егерей в отпуска без сохранения зарплаты. Но все они равно работают.
Прибавьте к этому, что егеря патрулируют угодья на личных машинках, приобретают за собственный счет бензин и запчасти. Почти все из их живут лесом, это истинные лесные люди, сроднившиеся с природой.
— А есть ли спонсоры?
— Есть друзья, с которыми мы общаемся много лет, и они нас поддерживают. Но таковых мало.
— Вы сможете сказать, сколько всего охотников с муниципальными «зеленоватыми» билетами в Петушинском районе?
— Около 3 тыщ. То есть членов общества всего 10 процентов. Там есть охотники, которые весьма просто и фактически безвозмездно получили право на охоту. Но они не знают ни охотминимума, о познаниях которого они расписались, фактически не читая, ни правил воззвания с охотничьем орудием. Большая часть из их не охотятся, билет был им нужен лишь для приобретения ружья.
— Сезонная путевка на летне-осеннюю охоту для членов общества стоит 6000 рублей, для пожилых людей в дважды дешевле. А во сколько обойдется она охотнику, имеющему лишь «зеленоватый» билет либо билеты остальных областных обществ?
— Для их сезонка — 15 тыс. рублей, однодневная путевка — 3 тыс. рублей. Это соединено не лишь с денежной составляющей, но и с пропускной способностью угодий.
Есть утвержденные губернатором характеристики охоты, где верно прописана норма пропускной возможности угодий. Потому количество разрешений и, как следует, путевок ограниченно.
Естественно, мы в первую очередь выдаем путевки членам нашего общества. Высочайшие цены для приезжих и не наших членов сдерживают их желание поохотиться в наших угодьях. Я считаю, что охота — это, до этого всего, наслаждение, а за каждое наслаждение нужно платить.
— Основной показатель работы общества — численность зверька и птицы в угодьях.
— У нас численность копытных вырастает. Приметно выросла численность лося. Крайние данные ЗМУ даже привели в замешательство и областное общество, и госохотинспекцию. Нам не поверили и проводили повторные проверки. Приезжал охотовед из областного общества — высчитал даже больше.
Позже приехала комиссия из Госохотинспекции — оказалось, лосей еще более. Вы, молвят, прокладываете маршруты по местам концентрации лосей. Но эти маршруты были определены заблаговременно. Численность лося вырастает, а разрешений выдают столько же, как и ранее.
— Разумеется, главным доходом общества может стать организация охоты на копытных, в частности на лося. Много ли дают разрешений?
— Разрешения выдаются исходя из учетов численности и наших заявок в согласовании с нормами. Но нам квоты постоянно занижают. На данный момент нам выдается на сезон в количестве 7 разрешений на лося в Петушинское и семь в Покровское охотхозяйства.
По воззрению егерей, занижают квоты не всем. Приблизительно такому же по площади Дегтяревскому охотхозяйству дают не семь, а семнадцать лосей. Где справедливость?
Фото из архива Петушинского РООиР
— А нормально, при сегодняшней высочайшей численности лося, сколько, по вашему воззрению, можно добывать лосей без вреда для популяции?
— Мы считаем, исходя из данных ЗМУ и настоящей численности зверька, 10 на Петушинское и тинадцать на Покровское. Наши егеря отлично знают, сколько у их в обходе лосей, неких из их выяснят практически «в лицо».
Считаю также, что численность лося дозволяет вновь возвратиться к практике товарной охоты и выдаче товарных лицензий. Как это было ранее. Сдавали лосиное мясо в детские учреждения, столовые, кафе… Мы можем внести вклад в обеспечение населения диетическим мясом хотя бы на уровне района.
Дайте нам 10 товарных и 10 спортивных лицензий. Мы сможем и средства для ведения охотничьего хозяйства заработать, и охотников не оскорбить. А излишних лосей мы стрелять не собираемся: мы взяли угодья на 49 лет и заинтересованы в сохранении численности зверька на долгие годы.
— Практикуете ли вы в период гона охоту «на стон»?
— Нет. Нам выдают мало лосиных разрешений, и мы, до этого всего, стараемся обеспечить местные охотколлективы, некие из которых насчитывают 30–40 человек.
Если мы продадим какому-либо безбедному охотнику одну лицензию, допустим за 100 тыс. руб., нам особо это не поможет, но некий собственный коллектив мы лишим способности охоты.
Мы приглашаем на охоту и остальных охотников, но наши платят 50 процентов от цены путевки, а не члены общества 100.
— Каковой должен быть лучший бюджет Петушинского общества?
— Мы посчитали, что в каждое из 2-ух охотхозяйств нужно раз в год вкладывать по 3 млн руб. Примите во внимание необходимость уплаты налогов. Да здесь даже если за всякого из 14 добытых лосей, которых нам разрешили отстрелять, брать по 100 тыс. рублей, средств не хватит.
— В прошедшем интервью, что я брал четырнадцать годов назад, Вы гласили, что у вас 12 первичных охотколлективов. А на данный момент?
— Структура публичных объединений поменялась. У нас на данный момент один первичный коллектив — наше районное отделение. В нем 8 ячеек, самая большая, Санинская, насчитывает 80 членов. Любая таковая охотничья ячейка соединяет воединыжды охотников, а это самое основное. У нас в обществе дружный коллектив егерей и охотников. Надеюсь, у нас все получится.
— Александр Михайлович, хотелось бы от имени редакции и наших читателей пожелать Для вас и Вашему сплоченному коллективу единомышленников фурроров в нелегкой работе и борьбе за грамотное ведение охотничьего хозяйства.
