Над величавыми африканскими равнинами светит солнце, ветер беспрерывно гонит по ярко-синему небу своры белых туч. Вкупе с ними беспрерывными волнами по саванне движутся бессчетные стада антилоп и черно-белых полосатых созданий. Они заполняют пейзаж до горизонта. Кажется, вся поверхность степи шевелится, как жива. Это нескончаемые странники саванн — бурчелловы, либо равнинные, зебры — бредут в свое еще одно путешествие…
Набросок Татьяны Данчуровой.
Издалече кажется, что все зебриные стада — одна неорганизованная сероватая масса, которая лишь ест и прогуливается.
Но это не так.
Большие стада состоят из ячеек — отлично организованных семей либо гаремов, в любом из которых от 3-х до 10 самок (в среднем пять-шесть).
Делают их, водят и «содержат» табунные кони.
Это самые мощные самцы стада, создавшие свое малюсенькое счастье в ожесточенных прозаических битвах. У всякого из их наиболее 30 остальных знакомых табунных коней. Они поддерживают определенный уровень общения, по-своему уважают друг дружку.
Не считая этого, в стаде есть холостяки, которые еще не обзавелись своим табунком либо хотя бы одной дамой. Они держатся дружественными парами либо же целыми холостяцкими стадами.
Стадо, состоящее из маленьких гаремов, медлительно двигается по зеленоватой равнине. Впереди идет доминантная кобыла, которая выбирает направление движения. За ней следует ее подруга, занимающая в иерархии группы ячейку номер два, следом бредет кобыла номер три и так дальше.
Рядом с каждой самкой вертится небольшой жеребенок, стараясь не отставать. Молодняк постарше ведет себя наиболее независимо, может объединяться в отдельные группы, даже уходить прочь (сиим в особенности грешат юные кобылки, которых как магнитом тянет к чужим холостякам).
При всем этом годовалых жеребчиков отец сам изгоняет из стада, считая их будущими соперниками. Конь двигается сзаду, прикрывая отход гарема, следя за ситуацией в окружении.
Впереди он оказывается лишь при подходе к водопою, при приближении чужого гарема либо если возникла необходимость увести кобыл в другую сторону.
В отличие от остальных, наиболее старых зебр Греви, он не имеет неизменных владений. Будучи нескончаемым странником, он охраняет лишь некоторую передвигающуюся совместно с гаремом местность вокруг него. Это поведение сделало бурчелловых зебр первопроходчиками саванн.
Самое опасное в саванне пространство для зебр — это водопой, то есть озеро, болото либо река. Тут в обильной зелени может скрываться кто угодно. В первую очередь, естественно же, хищники — львы и леопарды. Либо браконьеры, вооруженные луками с отравленными стрелами и старыми винтовками времен бурской войны…
Подойдя к водоему и убедившись, что все тихо, конь пьет первым, потом подзывает кобыл. Не толкаясь, ровненькими шеренгами самки пьют и отходят, а зтем начинают валяться в пыли — для их это очередное наслаждение.
Когда зебра встает и энергично встряхивается, вокруг поднимается целое скопление пыли и грязищи. Вкупе с грязюкой отлетают выпавшие волосы, перхоть, личинки паразитов. Окончив туалет, кобылы начинают находить собственных деток, подруг, перебегают к грумингу.
Это выкусывание друг дружку, которое проводится 2-мя методами: зебра скребет шкуру подруги зубами, как щеткой, захватывая пучки волос. Покой и процветание спускаются на стадо, все предаются отдыху, забыв о земных дилеммах…
А меж тем все это время за ними наблюдают две львицы, неприметно подкравшиеся к зарослям. Выбрав жертву (обычно, самую слабенькую, хворую кобылку либо жеребенка), они выползают из-под убежища и кидаются в атаку. Зебры разбегаются кто куда.
В данной мелькающей чехарде львицы штурмуют свою избранницу. Звериные пробуют лавировать, но лишь уменьшают критичную дистанцию. Зебры, как все копытные (и не лишь), упорно стремятся пересечь вектор направления движения хищника. А тот, зная такую изюминка их поведения, употребляет ее в собственных целях.
В некий точке места два зверька, бегущих по дуге, безизбежно встречаются. Львица одним прыжком достает когтистой лапой до холки зебры, а иной обымает ее под гортань. Повиснув всем телом на шейке, она собственной тяжестью пригибает зебру к земле.
Так как та несется на полной скорости, получив такое «монисто» для себя на шейку, она безизбежно катится кувырком. Львица успевает разжать лапы, отскочить, чтоб не оказаться под тяжеленной тушей. Но одномоментно вонзается клыками в гортань, не давая жертве подняться. Зебра хрипит, дергается и скоро стихает.
Стадо успокаивается, собирается совместно. Звериные глядят на происходящую драму, как на неизбежность, и знают, что сейчас им ничего не угрожает.
Здесь же образуются грумингующие пары, вновь начинают выкусывать, скрести друг дружку, чтоб успокоиться.
В жару, когда вокруг огромное количество летающих паразитов, самые противные из которых оводы и жигалки, зебры стараются встать парами в положении «нос к хвосту». При всем этом партнеры своими беспрерывно машущими хвостами обмахивают не лишь собственные крупы, но и головы сородичей.
Время от времени кто-то из группы валяеся в пыли, высоко выбрасывая копыта. Здесь же находятся последователи, которые тоже опускаются на колени, ложась в пыль. Отдых перемежается пастьбой.
При переходах основная перегрузка и нервное (Нерв — составная часть нервной системы) напряжение приходятся на коня. Он бережет покой кобыл с молодняком. Часто ему даже некогда пастить.
В особенности увеличивается перегрузка в супружеский сезон, когда любой гарем «окучивают» табунки холостяков в надежде на фуррор. Временами они решаются повстречаться с конем в добросовестном бою. Тогда два гневных зверька схватываются в поединке не на жизнь, а на погибель.
Они стараются перекусить друг дружке запястья, нанести раны либо, встав на дыбы, обвалиться на противника сверху. Но каждое действие конкурента блокируется его оппонентом, потому почти все приемы производятся синхронно, как как будто танцоры балета исполняют необычный танец.
В конце концов напор отбит, конь ворачивается в табун и уводит кобыл прочь, чтоб зализать боевые раны, приголубить самочку, пришедшую в «охоту». При таковой напряженной жизни лишь самые мощные особи могут выдержать с гаремом один либо два сезона. Но в этом есть и неплохой момент: смена коней в гаремах обеспечивает популяции неизменное обновление генофонда.
Через 370–380 дней беременности кобылы рождают полосатеньких детей, которые через 15 минут опосля рождения поднимаются на ноги, а еще через полчаса могут бежать вослед за мамой. При всем этом не лишь табунный конь, но и сама кобыла способна поруха на вращающихся рядом некрупных хищников — гепарда, гиену либо шакала — и отогнать их…
Горящее на небе солнце высушивает степь до красноватой земли. Травка теряется, почва трескается. Для табунов зебр это сигнал. Впереди кочевка в места, где прошли дождики, где опять зеленеет травка.
Вкупе с бессчетными стадами антилоп гну равнинные зебры отправляются на север в дорогу, полную угроз.
